собачка ела апельсин и недобро посматривала на посетителей (с)
Надеюсь, после этого меня отпустит))
Каз Миллер\ Джо Мак
~ 4300 слов
Предупреждения: как обычно.
Написано для Rory is here. который и натравил на меня Каза.
читать дальшеВыйдя из тюрьмы, Мак собирался устроиться плотником или чем еще где-нибудь в маленьком городишке. Он и на сходку к «старым знакомым» явился только раз, потому что обещали верное место. Там-то его и развели с помощью вот такой же, как Каз смазливой поблядушки. Джо оглянуться не успел, как с него потребовали «законное». Пришлось платить. Дело с Каллардом должно было стать последним, Джо, уже давно удивлявшийся собственной живучести, решил завязать. Но последнее дело оно на то и последнее: убрать Ди Кей силами одного лишь Джо можно было, только свернув собственную шею.
Он должен был свалить из Гэллоуэя сразу, как понял, что не может сделать то, за чем его послали. Но он остался, даже гостиницу не сменил, и вечером в его номере раздался ожидаемый звонок. Каллард лично пригласил его на вечеринку в честь чего-то там, просто как дорогого гостя. И Мак, взяв с собой из оружия только Казов Сиг, поехал.
Однако по указанному адресу оказался вовсе не старый сарай и не скотобойня, даже не заброшенная фабрика – Кей пригласил его в один своих ресторанов.
Джо так удивился, что позволил какой-то милашке повиснуть у него на руке, поздоровался с Дэйвом и осел в баре. Какого черта тут происходит?
Закидываясь второй порцией под умелые попытки соблазнить его, Мак все не мог сообразить, что же дальше? Вдруг девчонка смолкла и убралась. Но никто не ткнул его дулом в спину, предлагая прогуляться. Джо уже в нетерпении повернул голову. Ну, что так долго? И уперся взглядом в расстегнутый ворот черной рубашки. Худая шея, намек на щетину, тонкий сильный рот. Джо отвернулся, малодушно прячась в стакане, посмотреть сейчас в эти глаза он бы не смог. Неважно почему.
Вполне живой и куда менее нервный, чем в прошлую их встречу, Каз перегнулся через стойку, подцепил бутылку левой рукой, пряча правую, и налил ему не порцию, а как следует, до краев. Рука не дрогнула.
Очнулся Мак в постели, а не могиле. Без пушки. Раздетый до трусов, сам он никогда не ложился так. Огляделся, стараясь экономнее шевелить головой - отель. За столько лет отличать гостиничный «уют» от забытого домашнего он научился. Вон его шмотье в кресле, сложенное стопкой и Сиг в кобуре сверху. Мочевой пузырь подсказал первоочередную потребность, потом вспомнишь, как сюда попал и куда это сюда. Джо было поднялся, но тут же сел обратно. Из ванной с повязанным на бедрах полотенцем вышел Миллер. Вышел, парализуя одним своим видом, и остановился так, что от пальцев здоровой руки до пушки расстояния чуть. Мак прикинул, что успеет сбить его с ног до того, как тот схватит ствол. Но прикинул так, по привычке выживать.
Джо все-таки поднялся на ноги и пошел в ванную, ожидая услышать звук, с которым Сиг снимают с предохранителя.
Он долго отливал, вымыл руки, умылся, по армейскому обычаю протер шею. В посвежевшую башку полезли мысли. Сучонок хочет рассчитаться – это ясно. Но какого черта он отпустил Мака свободно прогуляться до сортира? Так уверен, что тот испугается пушки? Нет, Миллер не настолько наивен.
Когда Джо вернулся в комнату, Каз уже в брюках, но еще без рубашки курил у окна, поглядывая на улицу, и никак не отреагировал на шорох, с которым сержант вынул Сиг из кобуры. Мак с подозрением взвесил пистолет в руке – нет полный заряд, как и было. Взялся за свое тряпье.
- Останься.
- А? – вот этого он точно не ожидал.
- Останься со мной. Ненадолго. – Миллер медленно обернулся, повел плечами.
Джо поставил бы душу, если бы она у него осталась, на то, что этот парень самое красивое, что сержант встречал в своей жизни. Увидел и понял это, хотя его критерии прекрасного давно сгнили.
За что же ему это? Сержанту вполне хватило бы дара в виде форы перед выстрелом.
- Останься, - тихо, потерянно попросил Каз. – Я обещаю тебе лучший отсос в Соединенном королевстве.
Мак хрипло засмеялся, хотел сказать, что тот много на себя берет, но подавился словами, увидев, как Миллер опускается на колени, легонько толкает его, заставляя сесть. Как отбрасывает волосы со лба, облизывается и тянет вниз застиранные семейники Джо. Сержант все еще собирался что-то сказать, но забыл что, когда его взяли в горло до самых яиц. Встало у него быстро и на зависть крепко, но Миллер ни разу не подавился и выделывал такие штуки, что его Зверь застонал в голос. Мак положил ладонь на покачивающийся затылок, намереваясь оттолкнуть, но только нажал сильнее, а затем взял в кулак мягкие тонкие пряди. Он знал, что на это нельзя смотреть и все же взглянул, как перекатываются мышцы узкой спины, когда Каз, по-змеиному извиваясь, подается вперед, как брюки натягиваются на заднице, когда тот сдвигается назад. Как худая гибкая левая рука обвилась вокруг его бедра. И гладит. Джо все-таки взглянул ему в глаза – больные, мутные, восхищенные, по-детски всепрощающие. Не бывает таких глаз… Сержант кончил, едва поймав эту не мысль – ощущение.
Он понимал, что пора встать и уйти. Пора, если ему так охуенно повезло, и никто не собирается дырявить его прямо сейчас. Пора. Но Мак не мог двинуться с места. И вовсе не потому, что на его колене лежала голова Каза, так и не выпустившего его ногу после минета.
- Ты и в самом деле лучший, - Джо нашел в себе благодарность и даже стыд, за то, что давно не принимал душ.
Миллер улыбнулся смущенно и потерся щекой о его поросшее рыжими жесткими волосками бедро. Мальчишка совсем, а не боевик Ди Кей, грузивший для того наркоту, стволы и трупы. Мак не хотел думать об этом, вообще ни о чем. Только.
- Покажи, - он почти просил, поглаживая по волосам млеющего от ласки Каза.
Тот сперва не понял, а затем отрицательно покачал головой и спрятал правую руку за спину.
- Покажи. Я ничего тебе не сделаю.
- Там не на что смотреть, - Миллер весь напрягся, отвел взгляд.
Его страх был понятен, как и вбитое намертво в каждую сучку правило: показывать «товар» только лицом, потому что жалость – это последний рубеж, из-за которого еще никто не вернулся. Заставить просто. Но Джо вспомнилось, как всего сутки назад, а кажется, будто много лет, Каз упрямо цеплялся сильнее, когда он его отталкивал. С этим нужно по-другому.
- Малыш, дай мне посмотреть, - откуда взялось это ласковое, совершенно неуместное прозвище сержант сам не понял, но на Миллера оно оказало поразительное действие.
И вот подрагивающая правая кисть оказалась перед Джо, тот осмотрел аккуратно вправленные фаланги в шинах, перетянутые эластичным бинтом, поборол желание прикоснуться к кончикам пальцев, выглядывающих из-под повязки.
- Они будут в порядке, - сказал больше для себя.
Каз кивнул и убрал руку.
После освобождения сержант всегда спал паршиво, а теперь задремал прямо в кресле, чувствуя теплый вес на колене. Он ничего не мог поделать – Миллер действовал усыпляюще, успокаивающе, как раньше его письма. Проснулся через час с небольшим снова от нужды отлить. В комнате пахло едой. Вкусно до слюней. Особенно для того, кто не помнил, когда ел в последний раз. Неужели у него настолько отказало чутье, что он не заметил передвижений по номеру? Каз обнаружился так же у него в ногах и поднял голову, едва Джо шевельнулся.
В этот раз Мак задержался в ванной дольше. Вымылся весь с мылом, почистил грязные ногти зубной щеткой. Его обычные тряпки теперь казались особенно засаленными, и он надел только трусы.
- Хочешь перекусить? – и Миллер засуетился, открывая крышки блюд, после его неуверенного кивка.
- А сам? – Джо видел только одну тарелку.
- Я не голоден.
Ну, конечно. Мак отмел рефлекторно возникшее предположение, что его хотят отравить. Грохнуть можно гораздо проще, зачем возиться? Вероятно, Казу трудно управляться за столом одной рукой. Не хочет, чтобы Джо видел его неловким.
- Садись на кровать, - больше кресел в номере не оказалось, и он придвинул тележку к постели, сел рядом с парнем, нарезал для него бифштекс помельче, вручил вилку. – Ешь.
Каз сначала горбился, вздрагивал, смотрел удивленно, будто ждал, что Мак сейчас столовый нож ему в ногу загонит. Затем постепенно успокоился, придвинулся теснее и иногда задевал плечом плечо Джо.
- Мне пора, - и когда он начал оправдываться перед этим мальчишкой?
- Куда?
Хороший вопрос.
- Подальше.
- Я с тобой.
Вот только не снова.
- Слушай, ну, ты же все прекрасно понимаешь, - у Джо не было сил снова угрожать и калечить. – Босс тебя ценит, будь доволен этим.
- Он перестанет, - горько, насмешливо хмыкнул Каз. – Я не смогу трахаться ни с кем кроме тебя.
- Что за… - «придурь», хотел сказать Мак. Но не сказал, так больно и неправильно хорошо ему стало. А потом еще Миллер, отодвинув тележку, лег поперек его ног, придавил к постели и полез в трусы. Ты чертовски удачливый покойник, Джо.
Он подтащил нагнувшегося было Каза повыше на койку, опрокинул на спину. И тот понял, что от него требуется. Засмеялся тихим радостным смехом и попытался расстегнуть себе ширинку одной рукой. Мак оттолкнул его пальцы, сделал все сам.
- Смазка?
Каз ловко выудил тюбик чуть не из воздуха, выжал себе в ладонь и снова запустил руку ему под белье.
- Тебя растянуть, - неловко и сипло спросил Джо, понимая, что происходит совсем не то, что обычно.
Миллер только помотал головой, улыбаясь как сумасшедший, и подтянул одну ногу к груди. Стояло у него до пупка. Оба они психи.
Шлюх дерут только раком, чтобы знали свое место, а еще потому, что у всех них воняет из пасти хуже, чем из нечищеной параши.
А Каз Миллер – просто парень, который неизвестно отчего захотел быть с Джо. И это все.
Мак постарался заправить ему аккуратнее, приподнимался на руках, чтобы не придавить, но после первого же толчка не выдержал и лег животом. А этот ненормальный вместо того, чтобы отпихнуть его – ведь дышать тяжело, обхватил ногами и так стиснул здоровой лапой задницу Джо, что тот чуть не заорал. Мак двигался помаленьку, хотел распробовать, рассмотреть эту небывальщину - ведь так поступают только любовники. Каз гладил его даже сломанной рукой, царапая шинами спину. А еще вытягивал шею, открывая беззащитное горло, жадно дышал ртом так, что сушило. И сержант не сдержался, позволил себе лечь вплотную, а затем взял да и ткнулся своими губами в его. Целоваться Мак не умел, зато умел Каз.
Где-то между чужим языком в его глотке, костлявыми коленями, сжимающими его ребра, руками, шарящими по его спине и узкой, горячей задницей Джо и кончил. Упал всем весом на Миллера, ничего не соображая, соскользнул ртом по челюсти и попытался отдышаться возле уха с мелкой сережкой.
Впервые у него не возникло мысли, что вот сейчас на него могут напасть: перегрызть глотку, пырнуть ножом, пристрелить, пользуясь слабостью.
Он хотел приподняться, когда Миллер расцепил лодыжки за его спиной, но тот вдруг перекатил Джо и оказался на нем. А сержанту эта новая игра неожиданно понравилась, и он ущипнул наглеца. Каз снова заулыбался и полез целоваться, заставляя его чувствовать себя неуклюжим, нелепым, но совершенно точно живым. Кажется, какая-то часть души еще не оставила Джо.
«Вот так голубков и отстреливают», - успел подумать Мак, когда дверь в номер распахнулась. Еще он успел протянуть руку к пушке и попытался столкнуть Каза с кровати – бессмысленное дело, потому что матрас даже «девятка» прошивает насквозь. Но он все равно попробовал. А Миллер удержался, даже наоборот раскинулся, закрывая его.
- Тьфу, ты блядь, - Каллард сплюнул на ковер. – Какого трубку не берешь? Жду в машине. – И ушел, позволяя двум прихвостням, оценить прелести Каза.
Джо ожидал, что Миллер рванет за боссом, натягивая штаны по дороге, а тот, фыркнув на оставшуюся открытой дверь, тягуче-сладко поцеловал Мака. И вылезать из койки вроде как не собирался.
- Эй-эй! Ты ничего не забыл?
- Я не хочу уходить, - жалобно попросил Каз.
- Мы должны делать свою работу, ты же знаешь, - Джо послал гордость к чертям и добавил. – Иди, Малыш, а я тебя дождусь.
У Каза задрожали губы, и он уткнулся лицом ему в шею, чтобы скрыть это. Как будто идиотская кличка более интимна, чем два голых обжимающихся в койке мужика.
- Обещаешь?
- Обещаю, - легко согласился Мак. - Как закончишь, возвращайся сюда.
Кей не взглянул на Миллера, когда тот сел рядом, только скривился брезгливо и бросил конверт данными на очередного клиента ему на колени.
- Встречаетесь сегодня. Мне он нужен готовым есть с руки, ты понял? У тебя есть час, чтобы привести себя в порядок, Боб будет ждать в машине.
Если бы Дэйв поинтересовался, с чего вдруг всегда послушный Каз выключил телефон и отложил конверт, не вскрывая, то посчитал бы, что помощник под чем-то «тяжелым». В существование души Кей верил только по воскресеньям до обеда.
Миллер всегда с особенным удовольствием принимал ванну – душ же не идет ни в какое сравнение, но сегодня он не хотел смывать запах, воспоминания о том, как его вжимали, втрахивали в постель. Нет, его любили.
Каз ни разу не влюблялся и вообще не считал это возможным, хотя однажды кое-что подобное случилось. Ему было пятнадцать, и учитель географии, мистер Перкинс, упорно не замечал его попыток «поладить». География стала единственным предметом, который Миллер действительно учил, даже взял дополнительные часы. И как-то поцеловал учителя в пустом классе. А тот оттолкнул его от себя так, что парень упал и здорово ушибся. Светлое, прекрасное чувство растаяло в миг, после чего Миллер взялся за дело всерьез. Через месяц Гарольд Перкинс дошел до нужной кондиции похоти. Он снял на свое имя номер в мотеле, где и развращал ученика на пахнущих цветочным кондиционером простынях около часа. Когда он заснул, Каз вышел за мороженным и заодно набрал 911. Он как раз успел покурить, съесть брикет с карамелью, и подоспела полиция.
Перкинс повесился в тюрьме, едва распробовав свою участь педофила.
После в жизни Миллера иногда встречались те, кто хотел его выкрасть или выкупить у Дэйва, обещая золотые хуи и непыльную работу. Таких Яблочко выжимал досуха, не столько ради дела, сколько из любви к искусству, в котором страсть – разменная монета мелкого достоинства. К тридцати годам из всех привязанностей у него была лишь затянувшаяся семейно-рабочая ситуация с Каллардом, подход которого импонировал Казу и давнее восхищение Зверем. Но если с Дэйвом это оставалось сотрудничеством, работой, то Маку он принадлежал со всеми потрохами. Сразу и пока смерть не разлучит. Как вышло, что десятилетняя служба и полное доверие Ди оказались дешевле суточного знакомства, Миллер даже не задумывался.
Мак крутанулся по номеру, как любой бродяга, он все необходимое носил с собой, так что светиться в своем мотеле не понадобится. После короткого размышления забрал с тумбочки часы Каза и остатки еды. Машина. Спасибо, Малыш, что привез меня на моей же развалюхе. К тому времени, как Миллер вернется, Джо уже схоронится в какой-нибудь норе. Тот поищет немного и успокоится, каждый останется при своем.
На переговорах с новым поставщиком Каз, как и полагается, наводил «мосты», сбил пару ставок – все шло нормально, пока этот хрен не предложил скрепить договор в его фургоне.
- Мне обещали охуенный трах в качестве бонуса, - он еще не протягивал лапы, но определенно уже хотел.
- Нет проблем, я отвезу тебя именно к таким кошечкам.
- Зачем же нам кошечки? – облизал Миллера взглядом и сменил тон. – Лезь в кузов, или Кей отвалит за стволы настоящую цену.
Джо перестроился в правый ряд, включил радио и на допустимой скорости выехал за границу Гэллоуэя.
Зачесалось в бороде, и он с удовольствием поскреб подбородок, поцарапал ногтями шею. Все. Забыть.
- Давай же сучка! Отсоси, а в очко я тебя следующим заходом...
Миллер привычным жестом отбросил прядь со лба, облизнулся, ухмыляясь и нащупал рукоять Глока за ремнем сзади. У этой штуки автоматический предохранитель – очень удобно.
А ведь он же предупреждал. Он говорил Джо: теперь все по-другому.
Sinnerman where you gunna run to
Sinnerman where you gunna run to
Where you gunna run to
All on that day
Когда-то бравым сержантом Мак иногда подпевал радио и думал, какой он взрослый и знает, о чем эта песня. А теперь ему действительно было некуда бежать, и петь он не мог.
Каз долбанутый на всю голову.
Каллард его ценит. Но только пока тот выполняет команду «пиль».
А мальчишка нарвется. Обязательно. Он бы и Черту в рожу плюнул, если бы сказали, что нельзя.
Кей переломает его. Он босс и должен.
Джо вспомнил точеные плечи, больные, лихорадочные глаза, и как Миллер закрыл его собой.
То, что останется от Малыша, разбросают по мусорным контейнерам, и тонкие, ухоженные пальцы с несросшимися переломами станут жирным пеплом в мусоросжигающей машине.
Мак свернул на обочину перед указателем на Бирмингем – ему нужно не туда.
Сколько раз Миллер видел босса в бешенстве? Пару раз было. Но вот виновным Каз еще не бывал даже по мелочи – он не проваливал задания, вовремя выкручивался, может, зачтется?
В том, что Калларду уже все известно, он не сомневался – сам бы пристрелил пиздюка Боба, если бы тот не сообщил о случившемся.
Не успел Миллер шагнуть в кабинет Дэйва, как в голове что-то хрустнуло, и погас свет.
Так бывает, когда вместо приветствия вас встречает хук справа.
Каз вдохнул и подавился, закашлял и удивился, увидев тягучую темно-красную слюну и брызги на полу. Сквозь шум в ушах он слышал, как Кей что-то негромко монотонно говорит. Миллер скорчился, ожидая удара ногой, но ничего не произошло, попробовал закрыть рот, из которого текло на ковер «солнечный беж», и не смог сжать челюсти. Больно, но выглядит, наверное, еще хуже, он нащупал тяжелым от крови языком чавкающий провал на месте верхних резцов. Около уха что-то кололо и похрустывало.
Яблочко тут же привычно прикинул – месяц на подлататься. Он привалился к стене, готовый получить все, что заслужил, но босс не спешил. Если бы Каллард орал, размазывал его по ковру и обещал отдать задницу Каза первому попавшемуся мудачью – Миллер бы все вытерпел. Но Кей был спокоен, а это означало, что разбитая «вывеска» только аперитив, само наказание впереди.
Джо.
Нет, Калларду Мак нужен для другого. Его роль в том, чтобы сообщить заказчику, что в Гэллоуэй лучше не соваться и с Дэйвом бы желательно договориться по-хорошему.
Джо был нужен Калларду. Пока из-за одной втрескавшейся сучки дело не стало слишком личным.
Миллер бы мог умолять, ползать перед боссом, уверяя, что никогда больше не подведет его. И это было бы без толку. Каз сам знал, как приятна может быть жертвенность и мольбы того, кого прижали родней или любовником, как «мышка» рвется и кричит, что готова на все. И он знал, что это только начало.
Мак открыл багажник своего чиненого-перечиненного форда, убрал фальшивое дно и достал завернутый в промасленную футболку обрез. Купить пистолет легко, но если требовался один верный выстрел, сержант по-прежнему доверял только старому обрезу. Два запасных магазина для Сига. Итого 38 друзей сорокового калибра, этого должно хватить, чтобы войти. Подумал и взял еще небольшой топор, который хранил на всякий случай. Ножи Джо любил, как и скрученные не пойми из чего заточки, но если попадался опытный в ближнем бою противник, Маку не хватало длины рук. Топор решал эту проблему. Сержант чувствовал некое родство с этим тяжеловатым, сложным для маневра орудием позапрошлого века, которое при определенном навыке оказывалось надежнее ножа.
Каллард все же подошел к нему ближе и ласково, по-отечески приподнял подбородок Каза, осматривая.
«И ведь из-за какого-то приблудного бомжа. Я бы понял, будь он красавцем, да будь он хотя бы чистым…»
Еще можно попробовать убедить босса, что он «съехал» на наркоте, а Джо ни при чем. Вот только Кей не купится.
«Ты получал все, что хотел».
Когда Дэйву надоест говорить, Миллера отвезут на старую консервную фабрику, где перед ним показательно будут избивать Мака. А потом Казу дадут пушку с одной пулей.
«Я доверял тебе свою семью».
Каллард вытер пальцы об его плечо и отошел к столу ответить на звонок. Еще с трубкой около уха он обернулся к Миллеру и замолк на полуслове, глядя на того. Тогда-то Каз и заметил, что в его левой – ствол, направленный на босса.
Он не желал смерти Дэйву, но 33 патрона лучше, чем один.
Каллард успел вскинуть руку с раскрытой ладонью, а потом резко мотнул головой назад и завалился спиной на стол.
Может, Миллер и сказал бы: извини, но челюсть не хотела слушаться.
За дверью раздался крик, и затопали. Еще несколько десятков секунд эти идиоты будут решать: вламываться к боссу или подождать, когда позовут?
Каз оперся спиной поудобнее, устроил локоть здоровой руки на колене и утер кровавую слюну, пытаясь ухмыльнуться. Своего Зверя Малыш никому не отдаст.
Когда Мак продумывал, как можно подобраться к Калларду он оценивал, в том числе, и места, где тот бывал. В барах и общественных метах Джо работать не любил – слишком много людей и случайностей. А на плохие шансы он не ловил. Дом, как вариант, но сочетание охранной системы и собак требовало больше рук, чем одна пара. Официальный кабинет, где Дэйв занимался легальным бизнесом, был расположен очень удобно – второй этаж пустующего днем паба. Но то, что стена паба прилегала к ограждению полицейского участка, заставляло нервничать. Хитро: если потребуется, помогут копы.
Тогда Мак оценил ситуацию и отступил, но сейчас ему нужно было только войти.
Два лоснящихся «добермана» в кожаных куртках не успели вякнуть – один спиной стоял к двери, будто нарывался. Охотничий нож в почку первому, вытащить – в горло пониже кадыка второму. Навести пушку на третьего.
- Руки.
Мужик со шваброй закивал как болванчик и поднял руки.
Джо вовремя приглушил хрипящего «добермана» об стойку – из сортира появился третий. Пришлось стрелять.
Теперь у него есть меньше трех минут, прежде чем набегут серьезные ребята в бронежилетах и с винтовками.
В верхней части затемненной лестницы засели еще двое. Их не видно, а он как на ладони. Паршиво.
Мак всегда поражался, от скольких мелочей и случайностей зависит жизнь в таких переделках, и сколько откровенно идиотских поступков совершают опытные, казалось бы боевики. У этих придурков была хорошая позиция и достаточно пуль, чтобы лениво отстреливаться до прихода копов. Но вот один сунулся ниже в пролет, высматривая экономящего заряды Джо, и получил свинцовую муху в голову. А второй наоборот отдернулся назад и налетел спиной на стену. Мак в один удар сердца сунулся во тьму и выстрелил на звук. Ответный выстрел, который обжег щеку – мимо. И глухой удар падающего тела. Коридор и три двери, ему нужна последняя. Внизу затопали «доберманы». Первый – наповал, еще два ранены. Пора двигать к кабинету. Нет, опять лезут.
Дверь – проблема - слишком крепкая. Джо без надежды нажал на ручку – не заперта. Неужели пусто? Все зря.
Он еще даже не сунулся в проем, только рукав его куртки мелькнул в щели между дверью и косяком, грохнул выстрел, и Мак схватился за плечо. Вот блядь! Зато там совершенно точно кто-то есть.
На лестнице снова зашевелились. Плечо дергало болью, и он много мазал, подобрал пушку одного из убитых. Но вот и она сухо щелкнула «пустышкой», поэтому того, кто радостно рванул вперед, ожидая, что Джо будет перезаряжать, пришлось грохнуть из обреза. Остался один заряд. Для того, кто засел в кабинете.
В моменты «службы», когда начинало припекать, а шанс выйти целым или хотя бы живым становился все меньше, Казу временами сносило крышу. Адреналин забирал его круче, чем кокс и прочая муть. Миллер ржал, орал, матерился и выскакивал под перекрестный огонь, пугая и своих, и чужих, поэтому Каллард раз и навсегда запретил ему соваться в «горячие» дела.
Вот и сейчас Каз почувствовал, как его накрывает азарт, кайф. К тому же, это единственное, что он может сделать для Джо.
Первой мыслью, после того, как он понял, что натворил, было убраться подальше. А именно, на чертову фабрику и проверить: попался Мак или ему хватило смекалки наплевать на обещание. Но для этого Миллеру требовалось выйти из кабинета, а за дверью его ждали туго соображающие, зато быстро стреляющие бывшие товарищи. Если бы Каз мог выговорить что-то кроме невнятного бульканья, он бы придумал, как их отвлечь, но если он просто попытается выйти, то его без вопросов начинят свинцом. Забавно, но в его случае, язык не раз оказывался полезнее запасного магазина и сейчас пригодился бы больше, чем 32 пули в Глоке. Но у него были только пули и надежда, что Джо уже за пределами досягаемости.
Челюсть болела так, что хотелось ее оторвать, кровь попала в глаза, и Миллер потер их, прислушиваясь к звукам за дверью. А там творилось что-то странное. Ведь не в друг друга же они палят? Если бы ему удалось выбраться в коридор, пока там все заняты, то появилась бы возможность уйти через запасной выход. Рискнуть?
Тут кто-то открыл дверь в кабинет и попытался войти – Каз увидел движение в просвете между дверью и косяком. И выстрелил раньше, чем успел подумать.
В коридоре снова началась пальба, так кто же с кем? Миллер надеялся узнать это раньше, чем сдохнет. И скорей бы. Кажется, прошло уже много часов. Голова раскалывалась от боли, в глазах щипало и плыло, рука с направленным в проем стволом плясала от усталости, и кровь не останавливалась, хотя последнее беспокоило его меньше всего.
За дверью грохнуло особенно убедительно, и Каз напрягся. Сейчас. Ему показалось даже, что он слышит тяжелое дыхание с болезненным пристоном. Что он узнает это дыхание. Нет, это просто башка трещит. Миллер сморгнул и сосредоточился на двери.
Перекаты и все крутые приемы хороши в фильмах, для себя Джо на опыте уяснил – чем проще, тем вернее. Значит, он должен просто зайти, подставиться и получить шанс сделать свое дело. Он упер приклад себе в живот, взялся обеими руками. Если этот стрелок в кабинете не додумался укрыться за чем-то крепче двух дюймов древесины – ему конец. Пошел.
Мак боком впрыгнул в комнату, увидел человеческий контур у противоположной стены и нажал на спусковой крючок. Но левая рука, которая обхватывала ствол, вдруг дернула его вверх.
Еще курсантом Макбет всегда очень «чисто» проходил дорожку. Это означает, что Мак всегда мог сдержаться и не выстрелить в фигурку, изображающую гражданского. Импульс «нельзя» перемещался от его мозга к руке чуть быстрее, чем приказ «стреляй!».
Джо прижал к себе воняющий горелым порохом обрез и коротко вздохнул.
Каз выронил Глок.
Когда некто влетел в кабинет, Миллер спокойно согнул указательный палец на крючке. И остановил на том рубеже, где снимается автоматический предохранитель, разглядев, наконец, в кого он стреляет.
Джо посмотрел на мертвого Калларда и на Каза, сидящего в луже собственной крови. И на пробоину в стене над головой Миллера.
- Мы выберемся, Малыш.
Тот закивал в ответ, прикрываясь рукой, и попробовал улыбнуться.
Когда Каз поднялся, подошел к нему и совсем по-щенячьи ткнулся лбом в плечо, Мак понял, что если они и правда выживут, он его никуда от себя не отпустит. Они оба никуда не денутся.
Никто больше не стрелял – значит, уже прибыла группа захвата. Сейчас начнется.
С тихим шипением по коридору покатилась дымовая шашка, и Джо, стараясь дольше не вдыхать, прикрыл обоих полами куртки, собрался захлопнуть дверь.
- В окно?
Но Миллер вдруг взял его за ворот и потащил прямо в дымовую завесу. Кашляя и утирая льющие струей слезы, Мак, следуя за тянувшей его рукой, налетел на кого-то живого, кому-то вмазал, об кого-то споткнулся, отстегнул топор, добил обухом. И снова. А потом куртку с лица содрали, и он вдохнул. И это был воздух.
Каз привел его по каким-то катакомбам в подвал заброшенного дома, они посидели минуту-другую на вонючем обоссанном матрасе, который там валялся, продышались. Затем Миллер обмотался шарфом Джо, и они вышли на тихую почти безлюдную улочку в свою новую жизнь.
Каз Миллер\ Джо Мак
~ 4300 слов
Предупреждения: как обычно.
Написано для Rory is here. который и натравил на меня Каза.
читать дальшеВыйдя из тюрьмы, Мак собирался устроиться плотником или чем еще где-нибудь в маленьком городишке. Он и на сходку к «старым знакомым» явился только раз, потому что обещали верное место. Там-то его и развели с помощью вот такой же, как Каз смазливой поблядушки. Джо оглянуться не успел, как с него потребовали «законное». Пришлось платить. Дело с Каллардом должно было стать последним, Джо, уже давно удивлявшийся собственной живучести, решил завязать. Но последнее дело оно на то и последнее: убрать Ди Кей силами одного лишь Джо можно было, только свернув собственную шею.
Он должен был свалить из Гэллоуэя сразу, как понял, что не может сделать то, за чем его послали. Но он остался, даже гостиницу не сменил, и вечером в его номере раздался ожидаемый звонок. Каллард лично пригласил его на вечеринку в честь чего-то там, просто как дорогого гостя. И Мак, взяв с собой из оружия только Казов Сиг, поехал.
Однако по указанному адресу оказался вовсе не старый сарай и не скотобойня, даже не заброшенная фабрика – Кей пригласил его в один своих ресторанов.
Джо так удивился, что позволил какой-то милашке повиснуть у него на руке, поздоровался с Дэйвом и осел в баре. Какого черта тут происходит?
Закидываясь второй порцией под умелые попытки соблазнить его, Мак все не мог сообразить, что же дальше? Вдруг девчонка смолкла и убралась. Но никто не ткнул его дулом в спину, предлагая прогуляться. Джо уже в нетерпении повернул голову. Ну, что так долго? И уперся взглядом в расстегнутый ворот черной рубашки. Худая шея, намек на щетину, тонкий сильный рот. Джо отвернулся, малодушно прячась в стакане, посмотреть сейчас в эти глаза он бы не смог. Неважно почему.
Вполне живой и куда менее нервный, чем в прошлую их встречу, Каз перегнулся через стойку, подцепил бутылку левой рукой, пряча правую, и налил ему не порцию, а как следует, до краев. Рука не дрогнула.
Очнулся Мак в постели, а не могиле. Без пушки. Раздетый до трусов, сам он никогда не ложился так. Огляделся, стараясь экономнее шевелить головой - отель. За столько лет отличать гостиничный «уют» от забытого домашнего он научился. Вон его шмотье в кресле, сложенное стопкой и Сиг в кобуре сверху. Мочевой пузырь подсказал первоочередную потребность, потом вспомнишь, как сюда попал и куда это сюда. Джо было поднялся, но тут же сел обратно. Из ванной с повязанным на бедрах полотенцем вышел Миллер. Вышел, парализуя одним своим видом, и остановился так, что от пальцев здоровой руки до пушки расстояния чуть. Мак прикинул, что успеет сбить его с ног до того, как тот схватит ствол. Но прикинул так, по привычке выживать.
Джо все-таки поднялся на ноги и пошел в ванную, ожидая услышать звук, с которым Сиг снимают с предохранителя.
Он долго отливал, вымыл руки, умылся, по армейскому обычаю протер шею. В посвежевшую башку полезли мысли. Сучонок хочет рассчитаться – это ясно. Но какого черта он отпустил Мака свободно прогуляться до сортира? Так уверен, что тот испугается пушки? Нет, Миллер не настолько наивен.
Когда Джо вернулся в комнату, Каз уже в брюках, но еще без рубашки курил у окна, поглядывая на улицу, и никак не отреагировал на шорох, с которым сержант вынул Сиг из кобуры. Мак с подозрением взвесил пистолет в руке – нет полный заряд, как и было. Взялся за свое тряпье.
- Останься.
- А? – вот этого он точно не ожидал.
- Останься со мной. Ненадолго. – Миллер медленно обернулся, повел плечами.
Джо поставил бы душу, если бы она у него осталась, на то, что этот парень самое красивое, что сержант встречал в своей жизни. Увидел и понял это, хотя его критерии прекрасного давно сгнили.
За что же ему это? Сержанту вполне хватило бы дара в виде форы перед выстрелом.
- Останься, - тихо, потерянно попросил Каз. – Я обещаю тебе лучший отсос в Соединенном королевстве.
Мак хрипло засмеялся, хотел сказать, что тот много на себя берет, но подавился словами, увидев, как Миллер опускается на колени, легонько толкает его, заставляя сесть. Как отбрасывает волосы со лба, облизывается и тянет вниз застиранные семейники Джо. Сержант все еще собирался что-то сказать, но забыл что, когда его взяли в горло до самых яиц. Встало у него быстро и на зависть крепко, но Миллер ни разу не подавился и выделывал такие штуки, что его Зверь застонал в голос. Мак положил ладонь на покачивающийся затылок, намереваясь оттолкнуть, но только нажал сильнее, а затем взял в кулак мягкие тонкие пряди. Он знал, что на это нельзя смотреть и все же взглянул, как перекатываются мышцы узкой спины, когда Каз, по-змеиному извиваясь, подается вперед, как брюки натягиваются на заднице, когда тот сдвигается назад. Как худая гибкая левая рука обвилась вокруг его бедра. И гладит. Джо все-таки взглянул ему в глаза – больные, мутные, восхищенные, по-детски всепрощающие. Не бывает таких глаз… Сержант кончил, едва поймав эту не мысль – ощущение.
Он понимал, что пора встать и уйти. Пора, если ему так охуенно повезло, и никто не собирается дырявить его прямо сейчас. Пора. Но Мак не мог двинуться с места. И вовсе не потому, что на его колене лежала голова Каза, так и не выпустившего его ногу после минета.
- Ты и в самом деле лучший, - Джо нашел в себе благодарность и даже стыд, за то, что давно не принимал душ.
Миллер улыбнулся смущенно и потерся щекой о его поросшее рыжими жесткими волосками бедро. Мальчишка совсем, а не боевик Ди Кей, грузивший для того наркоту, стволы и трупы. Мак не хотел думать об этом, вообще ни о чем. Только.
- Покажи, - он почти просил, поглаживая по волосам млеющего от ласки Каза.
Тот сперва не понял, а затем отрицательно покачал головой и спрятал правую руку за спину.
- Покажи. Я ничего тебе не сделаю.
- Там не на что смотреть, - Миллер весь напрягся, отвел взгляд.
Его страх был понятен, как и вбитое намертво в каждую сучку правило: показывать «товар» только лицом, потому что жалость – это последний рубеж, из-за которого еще никто не вернулся. Заставить просто. Но Джо вспомнилось, как всего сутки назад, а кажется, будто много лет, Каз упрямо цеплялся сильнее, когда он его отталкивал. С этим нужно по-другому.
- Малыш, дай мне посмотреть, - откуда взялось это ласковое, совершенно неуместное прозвище сержант сам не понял, но на Миллера оно оказало поразительное действие.
И вот подрагивающая правая кисть оказалась перед Джо, тот осмотрел аккуратно вправленные фаланги в шинах, перетянутые эластичным бинтом, поборол желание прикоснуться к кончикам пальцев, выглядывающих из-под повязки.
- Они будут в порядке, - сказал больше для себя.
Каз кивнул и убрал руку.
После освобождения сержант всегда спал паршиво, а теперь задремал прямо в кресле, чувствуя теплый вес на колене. Он ничего не мог поделать – Миллер действовал усыпляюще, успокаивающе, как раньше его письма. Проснулся через час с небольшим снова от нужды отлить. В комнате пахло едой. Вкусно до слюней. Особенно для того, кто не помнил, когда ел в последний раз. Неужели у него настолько отказало чутье, что он не заметил передвижений по номеру? Каз обнаружился так же у него в ногах и поднял голову, едва Джо шевельнулся.
В этот раз Мак задержался в ванной дольше. Вымылся весь с мылом, почистил грязные ногти зубной щеткой. Его обычные тряпки теперь казались особенно засаленными, и он надел только трусы.
- Хочешь перекусить? – и Миллер засуетился, открывая крышки блюд, после его неуверенного кивка.
- А сам? – Джо видел только одну тарелку.
- Я не голоден.
Ну, конечно. Мак отмел рефлекторно возникшее предположение, что его хотят отравить. Грохнуть можно гораздо проще, зачем возиться? Вероятно, Казу трудно управляться за столом одной рукой. Не хочет, чтобы Джо видел его неловким.
- Садись на кровать, - больше кресел в номере не оказалось, и он придвинул тележку к постели, сел рядом с парнем, нарезал для него бифштекс помельче, вручил вилку. – Ешь.
Каз сначала горбился, вздрагивал, смотрел удивленно, будто ждал, что Мак сейчас столовый нож ему в ногу загонит. Затем постепенно успокоился, придвинулся теснее и иногда задевал плечом плечо Джо.
- Мне пора, - и когда он начал оправдываться перед этим мальчишкой?
- Куда?
Хороший вопрос.
- Подальше.
- Я с тобой.
Вот только не снова.
- Слушай, ну, ты же все прекрасно понимаешь, - у Джо не было сил снова угрожать и калечить. – Босс тебя ценит, будь доволен этим.
- Он перестанет, - горько, насмешливо хмыкнул Каз. – Я не смогу трахаться ни с кем кроме тебя.
- Что за… - «придурь», хотел сказать Мак. Но не сказал, так больно и неправильно хорошо ему стало. А потом еще Миллер, отодвинув тележку, лег поперек его ног, придавил к постели и полез в трусы. Ты чертовски удачливый покойник, Джо.
Он подтащил нагнувшегося было Каза повыше на койку, опрокинул на спину. И тот понял, что от него требуется. Засмеялся тихим радостным смехом и попытался расстегнуть себе ширинку одной рукой. Мак оттолкнул его пальцы, сделал все сам.
- Смазка?
Каз ловко выудил тюбик чуть не из воздуха, выжал себе в ладонь и снова запустил руку ему под белье.
- Тебя растянуть, - неловко и сипло спросил Джо, понимая, что происходит совсем не то, что обычно.
Миллер только помотал головой, улыбаясь как сумасшедший, и подтянул одну ногу к груди. Стояло у него до пупка. Оба они психи.
Шлюх дерут только раком, чтобы знали свое место, а еще потому, что у всех них воняет из пасти хуже, чем из нечищеной параши.
А Каз Миллер – просто парень, который неизвестно отчего захотел быть с Джо. И это все.
Мак постарался заправить ему аккуратнее, приподнимался на руках, чтобы не придавить, но после первого же толчка не выдержал и лег животом. А этот ненормальный вместо того, чтобы отпихнуть его – ведь дышать тяжело, обхватил ногами и так стиснул здоровой лапой задницу Джо, что тот чуть не заорал. Мак двигался помаленьку, хотел распробовать, рассмотреть эту небывальщину - ведь так поступают только любовники. Каз гладил его даже сломанной рукой, царапая шинами спину. А еще вытягивал шею, открывая беззащитное горло, жадно дышал ртом так, что сушило. И сержант не сдержался, позволил себе лечь вплотную, а затем взял да и ткнулся своими губами в его. Целоваться Мак не умел, зато умел Каз.
Где-то между чужим языком в его глотке, костлявыми коленями, сжимающими его ребра, руками, шарящими по его спине и узкой, горячей задницей Джо и кончил. Упал всем весом на Миллера, ничего не соображая, соскользнул ртом по челюсти и попытался отдышаться возле уха с мелкой сережкой.
Впервые у него не возникло мысли, что вот сейчас на него могут напасть: перегрызть глотку, пырнуть ножом, пристрелить, пользуясь слабостью.
Он хотел приподняться, когда Миллер расцепил лодыжки за его спиной, но тот вдруг перекатил Джо и оказался на нем. А сержанту эта новая игра неожиданно понравилась, и он ущипнул наглеца. Каз снова заулыбался и полез целоваться, заставляя его чувствовать себя неуклюжим, нелепым, но совершенно точно живым. Кажется, какая-то часть души еще не оставила Джо.
«Вот так голубков и отстреливают», - успел подумать Мак, когда дверь в номер распахнулась. Еще он успел протянуть руку к пушке и попытался столкнуть Каза с кровати – бессмысленное дело, потому что матрас даже «девятка» прошивает насквозь. Но он все равно попробовал. А Миллер удержался, даже наоборот раскинулся, закрывая его.
- Тьфу, ты блядь, - Каллард сплюнул на ковер. – Какого трубку не берешь? Жду в машине. – И ушел, позволяя двум прихвостням, оценить прелести Каза.
Джо ожидал, что Миллер рванет за боссом, натягивая штаны по дороге, а тот, фыркнув на оставшуюся открытой дверь, тягуче-сладко поцеловал Мака. И вылезать из койки вроде как не собирался.
- Эй-эй! Ты ничего не забыл?
- Я не хочу уходить, - жалобно попросил Каз.
- Мы должны делать свою работу, ты же знаешь, - Джо послал гордость к чертям и добавил. – Иди, Малыш, а я тебя дождусь.
У Каза задрожали губы, и он уткнулся лицом ему в шею, чтобы скрыть это. Как будто идиотская кличка более интимна, чем два голых обжимающихся в койке мужика.
- Обещаешь?
- Обещаю, - легко согласился Мак. - Как закончишь, возвращайся сюда.
Кей не взглянул на Миллера, когда тот сел рядом, только скривился брезгливо и бросил конверт данными на очередного клиента ему на колени.
- Встречаетесь сегодня. Мне он нужен готовым есть с руки, ты понял? У тебя есть час, чтобы привести себя в порядок, Боб будет ждать в машине.
Если бы Дэйв поинтересовался, с чего вдруг всегда послушный Каз выключил телефон и отложил конверт, не вскрывая, то посчитал бы, что помощник под чем-то «тяжелым». В существование души Кей верил только по воскресеньям до обеда.
Миллер всегда с особенным удовольствием принимал ванну – душ же не идет ни в какое сравнение, но сегодня он не хотел смывать запах, воспоминания о том, как его вжимали, втрахивали в постель. Нет, его любили.
Каз ни разу не влюблялся и вообще не считал это возможным, хотя однажды кое-что подобное случилось. Ему было пятнадцать, и учитель географии, мистер Перкинс, упорно не замечал его попыток «поладить». География стала единственным предметом, который Миллер действительно учил, даже взял дополнительные часы. И как-то поцеловал учителя в пустом классе. А тот оттолкнул его от себя так, что парень упал и здорово ушибся. Светлое, прекрасное чувство растаяло в миг, после чего Миллер взялся за дело всерьез. Через месяц Гарольд Перкинс дошел до нужной кондиции похоти. Он снял на свое имя номер в мотеле, где и развращал ученика на пахнущих цветочным кондиционером простынях около часа. Когда он заснул, Каз вышел за мороженным и заодно набрал 911. Он как раз успел покурить, съесть брикет с карамелью, и подоспела полиция.
Перкинс повесился в тюрьме, едва распробовав свою участь педофила.
После в жизни Миллера иногда встречались те, кто хотел его выкрасть или выкупить у Дэйва, обещая золотые хуи и непыльную работу. Таких Яблочко выжимал досуха, не столько ради дела, сколько из любви к искусству, в котором страсть – разменная монета мелкого достоинства. К тридцати годам из всех привязанностей у него была лишь затянувшаяся семейно-рабочая ситуация с Каллардом, подход которого импонировал Казу и давнее восхищение Зверем. Но если с Дэйвом это оставалось сотрудничеством, работой, то Маку он принадлежал со всеми потрохами. Сразу и пока смерть не разлучит. Как вышло, что десятилетняя служба и полное доверие Ди оказались дешевле суточного знакомства, Миллер даже не задумывался.
Мак крутанулся по номеру, как любой бродяга, он все необходимое носил с собой, так что светиться в своем мотеле не понадобится. После короткого размышления забрал с тумбочки часы Каза и остатки еды. Машина. Спасибо, Малыш, что привез меня на моей же развалюхе. К тому времени, как Миллер вернется, Джо уже схоронится в какой-нибудь норе. Тот поищет немного и успокоится, каждый останется при своем.
На переговорах с новым поставщиком Каз, как и полагается, наводил «мосты», сбил пару ставок – все шло нормально, пока этот хрен не предложил скрепить договор в его фургоне.
- Мне обещали охуенный трах в качестве бонуса, - он еще не протягивал лапы, но определенно уже хотел.
- Нет проблем, я отвезу тебя именно к таким кошечкам.
- Зачем же нам кошечки? – облизал Миллера взглядом и сменил тон. – Лезь в кузов, или Кей отвалит за стволы настоящую цену.
Джо перестроился в правый ряд, включил радио и на допустимой скорости выехал за границу Гэллоуэя.
Зачесалось в бороде, и он с удовольствием поскреб подбородок, поцарапал ногтями шею. Все. Забыть.
- Давай же сучка! Отсоси, а в очко я тебя следующим заходом...
Миллер привычным жестом отбросил прядь со лба, облизнулся, ухмыляясь и нащупал рукоять Глока за ремнем сзади. У этой штуки автоматический предохранитель – очень удобно.
А ведь он же предупреждал. Он говорил Джо: теперь все по-другому.
Sinnerman where you gunna run to
Sinnerman where you gunna run to
Where you gunna run to
All on that day
Когда-то бравым сержантом Мак иногда подпевал радио и думал, какой он взрослый и знает, о чем эта песня. А теперь ему действительно было некуда бежать, и петь он не мог.
Каз долбанутый на всю голову.
Каллард его ценит. Но только пока тот выполняет команду «пиль».
А мальчишка нарвется. Обязательно. Он бы и Черту в рожу плюнул, если бы сказали, что нельзя.
Кей переломает его. Он босс и должен.
Джо вспомнил точеные плечи, больные, лихорадочные глаза, и как Миллер закрыл его собой.
То, что останется от Малыша, разбросают по мусорным контейнерам, и тонкие, ухоженные пальцы с несросшимися переломами станут жирным пеплом в мусоросжигающей машине.
Мак свернул на обочину перед указателем на Бирмингем – ему нужно не туда.
Сколько раз Миллер видел босса в бешенстве? Пару раз было. Но вот виновным Каз еще не бывал даже по мелочи – он не проваливал задания, вовремя выкручивался, может, зачтется?
В том, что Калларду уже все известно, он не сомневался – сам бы пристрелил пиздюка Боба, если бы тот не сообщил о случившемся.
Не успел Миллер шагнуть в кабинет Дэйва, как в голове что-то хрустнуло, и погас свет.
Так бывает, когда вместо приветствия вас встречает хук справа.
Каз вдохнул и подавился, закашлял и удивился, увидев тягучую темно-красную слюну и брызги на полу. Сквозь шум в ушах он слышал, как Кей что-то негромко монотонно говорит. Миллер скорчился, ожидая удара ногой, но ничего не произошло, попробовал закрыть рот, из которого текло на ковер «солнечный беж», и не смог сжать челюсти. Больно, но выглядит, наверное, еще хуже, он нащупал тяжелым от крови языком чавкающий провал на месте верхних резцов. Около уха что-то кололо и похрустывало.
Яблочко тут же привычно прикинул – месяц на подлататься. Он привалился к стене, готовый получить все, что заслужил, но босс не спешил. Если бы Каллард орал, размазывал его по ковру и обещал отдать задницу Каза первому попавшемуся мудачью – Миллер бы все вытерпел. Но Кей был спокоен, а это означало, что разбитая «вывеска» только аперитив, само наказание впереди.
Джо.
Нет, Калларду Мак нужен для другого. Его роль в том, чтобы сообщить заказчику, что в Гэллоуэй лучше не соваться и с Дэйвом бы желательно договориться по-хорошему.
Джо был нужен Калларду. Пока из-за одной втрескавшейся сучки дело не стало слишком личным.
Миллер бы мог умолять, ползать перед боссом, уверяя, что никогда больше не подведет его. И это было бы без толку. Каз сам знал, как приятна может быть жертвенность и мольбы того, кого прижали родней или любовником, как «мышка» рвется и кричит, что готова на все. И он знал, что это только начало.
Мак открыл багажник своего чиненого-перечиненного форда, убрал фальшивое дно и достал завернутый в промасленную футболку обрез. Купить пистолет легко, но если требовался один верный выстрел, сержант по-прежнему доверял только старому обрезу. Два запасных магазина для Сига. Итого 38 друзей сорокового калибра, этого должно хватить, чтобы войти. Подумал и взял еще небольшой топор, который хранил на всякий случай. Ножи Джо любил, как и скрученные не пойми из чего заточки, но если попадался опытный в ближнем бою противник, Маку не хватало длины рук. Топор решал эту проблему. Сержант чувствовал некое родство с этим тяжеловатым, сложным для маневра орудием позапрошлого века, которое при определенном навыке оказывалось надежнее ножа.
Каллард все же подошел к нему ближе и ласково, по-отечески приподнял подбородок Каза, осматривая.
«И ведь из-за какого-то приблудного бомжа. Я бы понял, будь он красавцем, да будь он хотя бы чистым…»
Еще можно попробовать убедить босса, что он «съехал» на наркоте, а Джо ни при чем. Вот только Кей не купится.
«Ты получал все, что хотел».
Когда Дэйву надоест говорить, Миллера отвезут на старую консервную фабрику, где перед ним показательно будут избивать Мака. А потом Казу дадут пушку с одной пулей.
«Я доверял тебе свою семью».
Каллард вытер пальцы об его плечо и отошел к столу ответить на звонок. Еще с трубкой около уха он обернулся к Миллеру и замолк на полуслове, глядя на того. Тогда-то Каз и заметил, что в его левой – ствол, направленный на босса.
Он не желал смерти Дэйву, но 33 патрона лучше, чем один.
Каллард успел вскинуть руку с раскрытой ладонью, а потом резко мотнул головой назад и завалился спиной на стол.
Может, Миллер и сказал бы: извини, но челюсть не хотела слушаться.
За дверью раздался крик, и затопали. Еще несколько десятков секунд эти идиоты будут решать: вламываться к боссу или подождать, когда позовут?
Каз оперся спиной поудобнее, устроил локоть здоровой руки на колене и утер кровавую слюну, пытаясь ухмыльнуться. Своего Зверя Малыш никому не отдаст.
Когда Мак продумывал, как можно подобраться к Калларду он оценивал, в том числе, и места, где тот бывал. В барах и общественных метах Джо работать не любил – слишком много людей и случайностей. А на плохие шансы он не ловил. Дом, как вариант, но сочетание охранной системы и собак требовало больше рук, чем одна пара. Официальный кабинет, где Дэйв занимался легальным бизнесом, был расположен очень удобно – второй этаж пустующего днем паба. Но то, что стена паба прилегала к ограждению полицейского участка, заставляло нервничать. Хитро: если потребуется, помогут копы.
Тогда Мак оценил ситуацию и отступил, но сейчас ему нужно было только войти.
Два лоснящихся «добермана» в кожаных куртках не успели вякнуть – один спиной стоял к двери, будто нарывался. Охотничий нож в почку первому, вытащить – в горло пониже кадыка второму. Навести пушку на третьего.
- Руки.
Мужик со шваброй закивал как болванчик и поднял руки.
Джо вовремя приглушил хрипящего «добермана» об стойку – из сортира появился третий. Пришлось стрелять.
Теперь у него есть меньше трех минут, прежде чем набегут серьезные ребята в бронежилетах и с винтовками.
В верхней части затемненной лестницы засели еще двое. Их не видно, а он как на ладони. Паршиво.
Мак всегда поражался, от скольких мелочей и случайностей зависит жизнь в таких переделках, и сколько откровенно идиотских поступков совершают опытные, казалось бы боевики. У этих придурков была хорошая позиция и достаточно пуль, чтобы лениво отстреливаться до прихода копов. Но вот один сунулся ниже в пролет, высматривая экономящего заряды Джо, и получил свинцовую муху в голову. А второй наоборот отдернулся назад и налетел спиной на стену. Мак в один удар сердца сунулся во тьму и выстрелил на звук. Ответный выстрел, который обжег щеку – мимо. И глухой удар падающего тела. Коридор и три двери, ему нужна последняя. Внизу затопали «доберманы». Первый – наповал, еще два ранены. Пора двигать к кабинету. Нет, опять лезут.
Дверь – проблема - слишком крепкая. Джо без надежды нажал на ручку – не заперта. Неужели пусто? Все зря.
Он еще даже не сунулся в проем, только рукав его куртки мелькнул в щели между дверью и косяком, грохнул выстрел, и Мак схватился за плечо. Вот блядь! Зато там совершенно точно кто-то есть.
На лестнице снова зашевелились. Плечо дергало болью, и он много мазал, подобрал пушку одного из убитых. Но вот и она сухо щелкнула «пустышкой», поэтому того, кто радостно рванул вперед, ожидая, что Джо будет перезаряжать, пришлось грохнуть из обреза. Остался один заряд. Для того, кто засел в кабинете.
В моменты «службы», когда начинало припекать, а шанс выйти целым или хотя бы живым становился все меньше, Казу временами сносило крышу. Адреналин забирал его круче, чем кокс и прочая муть. Миллер ржал, орал, матерился и выскакивал под перекрестный огонь, пугая и своих, и чужих, поэтому Каллард раз и навсегда запретил ему соваться в «горячие» дела.
Вот и сейчас Каз почувствовал, как его накрывает азарт, кайф. К тому же, это единственное, что он может сделать для Джо.
Первой мыслью, после того, как он понял, что натворил, было убраться подальше. А именно, на чертову фабрику и проверить: попался Мак или ему хватило смекалки наплевать на обещание. Но для этого Миллеру требовалось выйти из кабинета, а за дверью его ждали туго соображающие, зато быстро стреляющие бывшие товарищи. Если бы Каз мог выговорить что-то кроме невнятного бульканья, он бы придумал, как их отвлечь, но если он просто попытается выйти, то его без вопросов начинят свинцом. Забавно, но в его случае, язык не раз оказывался полезнее запасного магазина и сейчас пригодился бы больше, чем 32 пули в Глоке. Но у него были только пули и надежда, что Джо уже за пределами досягаемости.
Челюсть болела так, что хотелось ее оторвать, кровь попала в глаза, и Миллер потер их, прислушиваясь к звукам за дверью. А там творилось что-то странное. Ведь не в друг друга же они палят? Если бы ему удалось выбраться в коридор, пока там все заняты, то появилась бы возможность уйти через запасной выход. Рискнуть?
Тут кто-то открыл дверь в кабинет и попытался войти – Каз увидел движение в просвете между дверью и косяком. И выстрелил раньше, чем успел подумать.
В коридоре снова началась пальба, так кто же с кем? Миллер надеялся узнать это раньше, чем сдохнет. И скорей бы. Кажется, прошло уже много часов. Голова раскалывалась от боли, в глазах щипало и плыло, рука с направленным в проем стволом плясала от усталости, и кровь не останавливалась, хотя последнее беспокоило его меньше всего.
За дверью грохнуло особенно убедительно, и Каз напрягся. Сейчас. Ему показалось даже, что он слышит тяжелое дыхание с болезненным пристоном. Что он узнает это дыхание. Нет, это просто башка трещит. Миллер сморгнул и сосредоточился на двери.
Перекаты и все крутые приемы хороши в фильмах, для себя Джо на опыте уяснил – чем проще, тем вернее. Значит, он должен просто зайти, подставиться и получить шанс сделать свое дело. Он упер приклад себе в живот, взялся обеими руками. Если этот стрелок в кабинете не додумался укрыться за чем-то крепче двух дюймов древесины – ему конец. Пошел.
Мак боком впрыгнул в комнату, увидел человеческий контур у противоположной стены и нажал на спусковой крючок. Но левая рука, которая обхватывала ствол, вдруг дернула его вверх.
Еще курсантом Макбет всегда очень «чисто» проходил дорожку. Это означает, что Мак всегда мог сдержаться и не выстрелить в фигурку, изображающую гражданского. Импульс «нельзя» перемещался от его мозга к руке чуть быстрее, чем приказ «стреляй!».
Джо прижал к себе воняющий горелым порохом обрез и коротко вздохнул.
Каз выронил Глок.
Когда некто влетел в кабинет, Миллер спокойно согнул указательный палец на крючке. И остановил на том рубеже, где снимается автоматический предохранитель, разглядев, наконец, в кого он стреляет.
Джо посмотрел на мертвого Калларда и на Каза, сидящего в луже собственной крови. И на пробоину в стене над головой Миллера.
- Мы выберемся, Малыш.
Тот закивал в ответ, прикрываясь рукой, и попробовал улыбнуться.
Когда Каз поднялся, подошел к нему и совсем по-щенячьи ткнулся лбом в плечо, Мак понял, что если они и правда выживут, он его никуда от себя не отпустит. Они оба никуда не денутся.
Никто больше не стрелял – значит, уже прибыла группа захвата. Сейчас начнется.
С тихим шипением по коридору покатилась дымовая шашка, и Джо, стараясь дольше не вдыхать, прикрыл обоих полами куртки, собрался захлопнуть дверь.
- В окно?
Но Миллер вдруг взял его за ворот и потащил прямо в дымовую завесу. Кашляя и утирая льющие струей слезы, Мак, следуя за тянувшей его рукой, налетел на кого-то живого, кому-то вмазал, об кого-то споткнулся, отстегнул топор, добил обухом. И снова. А потом куртку с лица содрали, и он вдохнул. И это был воздух.
Каз привел его по каким-то катакомбам в подвал заброшенного дома, они посидели минуту-другую на вонючем обоссанном матрасе, который там валялся, продышались. Затем Миллер обмотался шарфом Джо, и они вышли на тихую почти безлюдную улочку в свою новую жизнь.
@темы: Ё-моё
-
-
20.03.2013 в 20:51-
-
20.03.2013 в 20:54Как бальзам на мою искалеченную предательством Фассбендера душу.
Спасибо, это прекрасно. ♥ Просто прекрасно. И не надейся, что они тебя отпустят.
А суке Калларду было давно пора сдохнуть
-
-
20.03.2013 в 20:55-
-
20.03.2013 в 20:55-
-
20.03.2013 в 20:59Rory is here., Ну, что тут скажешь))). От ОТП помогает только другое ОТП
Бальзам на спирту, так что наслаждайся). Снова Благодарю за идею и персонажей - очень доставляют).
-
-
20.03.2013 в 21:02А теперь по делу: я уже говорила, насколько у вас очешуительный язык? Так вот, я это повторяю. растянутый момент с "пристрелит - не пристрелит" тоже прекрасен. Я была уверена, что кто-то кого-то все-таки...) Ну и отдельный респект за знание каких-то армейских деталей и оружия.
-
-
20.03.2013 в 21:10у вас очешуительный язык? Вообще-то гладкий, как у всех)) Знаю-знаю, откуда пошла "очешуительность" СПН)) Сама пользую определение в подходящих моментах.
Обращение с оружием - мой кинк.
Спасибо, очень ценю).
-
-
20.03.2013 в 21:15Не видели ни одной серии, подхватила слово где-то в институте)
Ау меня, кажется, теперь будет кинк на топор)
-
-
20.03.2013 в 21:24Видела однажды тренировки десантников с "подручными" предметами, топор - это что-то! Очень шикарный кинк (и у меня)).
-
-
20.03.2013 в 23:44-
-
21.03.2013 в 09:10