собачка ела апельсин и недобро посматривала на посетителей (с)
Вот теперь точно все 
читать дальшеУже к середине рассказа Ильи Соло вернул себе прежнюю хватку и выражение лица, а после задал уточняющие вопросы. Илья деликатно обошел вниманием некоторые моменты совместного проживания, а Наполеон сделал вид, что ему неинтересны эти подробности. Единственное, о чем он пожелал узнать досконально, были их роли в постели и реакция Уэверли. И снова Курякин только вскользь рассказал о нападении на книжный шкаф и домогательствах к водолазке. Детали доставки «питомца» до квартиры он опустил, как и историю с охотой на его пятки. На его взгляд получилось весьма складно – подумаешь, котик пришел поспать рядом. Подумаешь, наложил лапы на мягкое место. И впервые, конечно, впервые эти лапы пролезли за резинку трусов.
Соло хмурился так, как будто угадывал недосказанное, но, видимо, пока не желал узнать больше.
Когда он, даже не выпив утренний кофе, закрылся в ванной, Илья тихонько выдохнул, поздравил себя с успешным завершением задания и сам же себе ответил «служу Советскому Союзу». Но привычного удовлетворения после этого ритуала так и не наступило.
Пользуясь тем, что Соло занял ванную надолго, Илья решил прибрать за своим котом в последний раз. Когда он успел присвоить нахального, своенравного, где-то пугливого Соло-Соло, Курякин не смог бы ответить и просто прошел по комнатам, устраняя случившийся за ночь погром средних размеров. Он поднял опрокинутое кресло, вернул на диван заигранные подушки, положив их наименее рваной стороной вверх, закрутил до упора ручку шкафа, об которую Соло любил почесаться плечом, собрал обрывки вчерашней газеты и безуспешно попытался облагородить обои в «маникюрном» углу.
Теперь можно было не бояться за одежду и обувь, из которой Соло с упоением вытаскивал шнурки, теперь носки останутся там, где их положил Илья, а не перекочуют в тайник под кроватью. Теперь за готовку снова возьмется тот, у кого это действительно получается.
Илья выгреб половину содержимого своего чемодана из-под кровати и загрустил. Нет, дело было вовсе не в том, что большая часть вещей после «стирки» Соло пришла в негодность. Просто Курякин уже иррационально скучал по уюту и безобразию, которые появились в его жизни одновременно с питомцем. В последнюю неделю он старался думать о Соло как о человеке и сам не заметил, как привязался к коту. Проблема только казалась легко решаемой – еще не попробовав, Илья знал, что любое другое животное, настоящее, даже послушное и ласковое не сможет заменить ему Соло-Соло.
Тем временем Наполеон пересиживал в ванной даже по своим меркам, и на тихий стук, как и на зов не отозвался.
Неделю назад Илья не стал бы срывать запертую на хлипкий шпингалет дверь с петель.
Оказалось, Наполеон всего лишь заснул в теплой воде, и все у него было в порядке, пока чрезмерно заботливый напарник не нарушил его уединение. Он встрепенулся спросонок, схватился за пистолет и дважды продырявил злополучную дверь, впрочем, не задев при этом скрытого за ней Курякина.
- Это что еще за учения?! Или тебе регулярно требуется что-нибудь отрывать?
- Извини. Ошибся, - Илья выглянул из-за двери, оценил грозный вид стоящего по колено в мыльной воде голого Наполеона. Дуло пистолета было направлено Курякину в грудь – в третий раз ожидалось попадание.
Установив дверь так, чтобы она прикрывала проем и при этом не падала, Илья ушел на кухню с неясным чувством обиды. Соло все сделал правильно – мог бы даже не стараться мазать, он же не виноват, что Илье хотелось увидеть в ванной не его.
Агентская жизнь вошла в свою привычную колею, и Илья с Соло в деталях ознакомились с британским чувством юмора. В рамках подготовки к новой миссии один отращивал длинные волосы и ругался матом, а другой – усы, и в пяти известных Соло языках не нашлось достаточно емких нецензурных выражений, чтобы описать его муки при этом, так что он комбинировал идиоматические выражения, выдаваемые Ильей.
- Уэверли мог бы дать необходимые портреты пораньше, растительность уже была бы подходящей длины. А главное, я не сохранил бы памяти об этом, - Наполеон не собирался показываться в таком виде посторонним, тем более женщинам, поэтому безвылазно сидел в квартире и даже за продуктами посылал напарника, отчего страдал еще больше.
Оказалось, что макароны и готовая курица из соседнего ресторанчика, которыми они питались последнюю неделю к обоюдному, надо сказать, удовольствию – были верхом кулинарного таланта Ильи. Выросший на маминых борщах с котлетами и пайковой тушенке Курякин плохо ориентировался в лондонских магазинах и тем более на рынках. Он стыдливо забирал под кепку пшеничные пряди, которые должны были из русского превратить его в шведа, и не мог сосредоточиться на списке, составленном Соло.
В разное время Наполеон находил в сумках: две баварских колбаски и три килограмма моркови, одно среднее яйцо и две дюжины коричневых луковиц, живую утку, рыбу «второй» свежести и китайский сувенир – кошку с трясущейся головой. Кроме того рис всегда оказывался овсом, а картофель – свеклой.
Илья исправить ситуацию почему-то не мог, поэтому был очень благодарен Соло, который молча превращал любой набор продуктов в неизменно вкусное «рагу».
- Вот если бы мне надо было растить усы, а тебе волосы, - попытался разрядить обстановку Илья после очередного своего фиаско на рынке.
Соло, в рамках терапии гнева нарезавший огурцы кубиками, а помидоры треугольничками, оглянулся на него вполоборота, и Курякин сразу поверил, что тот неплох в метании ножей.
А жаль, что им не досталось такое распределение ролей – Илья согласился бы и вовсе не бриться, только бы еще раз увидеть Соло без бриолина. Котом Наполеон тоже требовал укладку – настойчиво вел Курякина к несессеру с туалетными принадлежностями и завывал до тех пор, пока тот не брался за расческу, а затем с недовольной миной осторожно трогал гладкие пряди. Но это бывало по утрам, вечерами же после душа довольный Соло-Соло обсыхал, развалившись на диване, (Илья то и дело поправлял на нем слишком много показывающий халат) и приобретал завораживающе курчавый вид. Так у агента Курякина появилась еще одна тайна – ему нравилось расчесывать своего напарника.
К сожалению, Наполеон Соло, находящийся в трезвом уме и здравой памяти не только не позволил бы прикоснуться в своим кудрям – он их даже не показывал, кажется, он и спал гладко причесанным.
Совместное проживание и раздельное чтение аналитических отчетов – между напарниками почти в буквальном смысле пробежала кошка, вернее, кот – конечно, были тем еще развлечением, но Илья не мог не заметить, что деятельный Соло после «возвращения» слишком много спит. И что было еще более для него странно, Соло мог заснуть в ванной, за столом на кухне, на диване с отчетом – словом, везде.
И это был только первый «звоночек».
Затем Илья застал его смакующим теплое молоко. Потом у Курякина стали поодиночке пропадать носки, которые неведомым образом находились потом под кроватью в спальне, единолично занятой Соло. И в завершении всего однажды за ужином Наполеон подавился салатом.
Илья отвлекся на газетную статью – Соло-Соло приучил его читать быстро, пока газета оставалась целой – и обратил внимание на напарника, только когда тот вдруг с хрипом отодвинулся от стола.
Прием Хеймлиха, любимый американцами, Курякин раньше проделывал только на манекене, однако с Наполеоном все получилось как нельзя лучше – кусок редиски вылетел на раз.
Вместо благодарности, а у них с Ильей с этим всегда было трудно, Соло обернулся в кольце не чужих ему рук и, дрожа, вцепился в Курякинскую водолазку.
А Илья его погладил, совершенно не ощущая неправильности происходящего.
Только через пару минут утешающих объятий Соло напрягся и очень спокойно попросил его отпустить.
После этого происшествия Соло стал еще раздражительнее, хотя, конечно, не позволял себе срываться на напарнике. Он приобрел привычку расхаживать туда-сюда по квартире, а когда становилось совсем невмоготу, вылезал по пожарной лестнице на крышу. В первую же такую вылазку у Соло появились визитеры, которые затем стали навещать его на дому и выпрашивать угощение.
- Ты всех окрестных котов собрал, - осторожно попенял Наполеону Илья, которого выводила из себя шерсть, липнущая к одежде и попадающая в пищу.
- Это кошки, - внес важное уточнение Соло, вокруг ног которого как раз вилась очередная поклонница.
И Илье, наконец, стало понятно, почему Наполеон ревновал неразборчиво ласкающихся к ним обоим «дам».
Коты впрочем, тоже вскоре объявились и, судя по тональности ора на крыше, вызывали соперника на бой.
Врачебная комиссия признала Соло годным к оперативной работе, и Илья не имел права не верить в обоснованность ее решения. Вот только «звоночков» становилось все больше.
Обнаружив однажды на своем диване окосевшего Соло с бокалом виски в одной руке и пузырьком валерьянки – в другой, Илья окончательно убедился в том, что галлюциноген оставил следы. Он, конечно, ничего не имел против Соло-Соло, но ему не хотелось, чтобы в ответственный момент на задании с ним вдруг оказался кот, а не агент.
Проблема же заключалась в том, что Наполеон категорически отказывался признать очевидное и попроситься в отпуск, а доложить о переменах в напарнике через его голову Илье не позволяла совесть.
Еще совесть напоминала Курякину, что не стоит радоваться неадекватному поведению Соло, но в этом вопросе Илья оставался к ней глух. Он ловил перебравшего коктейля «мартовский кот» Наполеона по крышам, куда тот уходил петь романсы, он не позволил повторить свой берлинский трюк с бельевой веревкой вместо троса и тихой лондонской улочкой вместо минного поля.
Совесть, заручившись поддержкой здравого смысла вторила Курякину, что прикрывать подобные выходки недопустимо. Но пьяный Соло позволял носить себя на руках и будучи уложенным в постель продолжал держаться за Илью, так что приходилось ненадолго ложиться рядом, чтобы не спровоцировать новый приступ бурной активности.
Илья не раз пробовал поговорить с Соло, убедить его повременить с работой, прийти в себя. Но Наполеон скорее согласился бы прослыть алкоголиком, чем котом.
Впрочем, после обещания Ильи «устроить вывод из запоя по-сибирски», Соло перестал злоупотреблять виски, но зато рассовал по всему дому стратегический запас валерьянки.
Необходимо было что-то придумать и быстро – болезнь планомерно набирала обороты.
Однажды за ужином Илья с изумлением отметил, что с его тарелки пропадают самые вкусные кусочки.
«Показалось», - и Курякин с надеждой помянул паранойю, рано или поздно настигающую каждого агента. – «Не показалось», - понял он, глядя, как Соло словно ненароком «стреляет» у него кусок мяса.
- Ковбой!
- Что такое? – церемонно осведомился Наполеон и промокнул губы салфеткой.
Вот как его такого обвинить в краже еды, а?
- Ничего, - поник Илья.
Прошло не более минуты.
- Ковбой! Это я себе отложил! – Курякинскому возмущению не было предела, он почти подошел к состоянию, в котором обычно кидался столами – Соло буквально из-под его вилки утащил пропитанный соусом кусочек.
- Я пробую, хорошо ли протомилось, - рассудительно укорил его жадность Соло.
- Отлично протомилось! – и Илья прикрыл свою тарелку от посягательств.
Но стоило только отвлечься, как Наполеон снова снял пробу с его порции.
Когда усы, наконец, приобрели приличный вид и позволили Соло выходить из дома, он первым делом отправился за продуктами сам и выиграл у Ильи ту обещанную банку рижских килек. Вторым делом Соло прошелся по магазинам мужской одежды.
- Это по какому случаю? – напряженно вспоминая ближайшие праздничные даты, спросил Курякин и развернул новую водолазку. Темно-серая, теплая – подходит по всем статьям.
- Считай это благодарностью за участие, - Соло стоял рядом, засунув руки в карманы очередных костюмных брюк. – Будет повод сменить твою старую, ты же ее не снимая, носишь, наверное, и спишь в ней, - добавил он с досадой.
Новая водолазка, в отличие от старой, не давила в горловине и не кусалась сквозь майку, в ней Илье было невероятно уютно, и это расслабляло. То есть подарок совсем не годился. Илья возвращался с прогулки и жалел, что такую замечательную вещь придется похоронить в чемодане.
Однако старой, привычной, дисциплинирующей советское сердце водолазки на месте не оказалось.
Илья ворвался в комнату Соло без стука и застал того сидящим на постели и «стирающим» несчастную пропажу.
- Отдай немедленно! – это была его последняя, поэтому Илья собирался даже драться за нее при необходимости.
- Нет, - секундный испуг прошел, и Соло, нагло щурясь, затолкал скомканную водолазку себе под рубашку. И руки на груди скрестил, готовый отстаивать украденное.
- На портянки порву! - взревел Илья и бросился в атаку.
Несмотря на необычную для него прыть Соло не удрал далеко, а, поняв, что попался, свернулся клубочком вокруг своей добычи. Илья долго валял его и переворачивал, пытаясь раскрутить «клубок», но Наполеон держался так, как ни одному американскому футболисту не снилось.
- Отдай, - требовал выдохшийся Курякин.
- Не отдам, - отвечали ему из «клубка».
- Отдай, а не то по заднице всыплю!
Угроза подействовала, и Соло немного «развернулся». Он взглянул Илье в глаза так, словно ему снова не давали красть куриные хрящики с края тарелки.
И у Курякина не поднялась рука.
Чтобы искупить свою вину Соло подарил ему еще пару водолазок благородного темно-синего цвета и попросил менять их почаще.
На свой страх и риск Илья напарника начальству так и не сдал. Он с содроганием следил за Соло, который окучивал мадам Линг, босса преступного синдиката. Но Наполеон сработал безукоризненно, и вскоре очарованная мадам сама предложила ему пари – ночь любви, если американский специалист по неоднозначным приобретениям докажет несостоятельность ее охранной системы.
Спустя двое суток после триумфа воровского гения Наполеона Соло обладатель этого гения упал через порог их с Курякиным квартиры прямо в заботливые объятия напарника.
- Мне нужен больничный. И лед.
Как только Соло пришел в себя, и у него перестали трястись руки, он сразу же сбрил чертовы усы, служившие афродизиаком для мадам. И, кажется, это оказало на него более благотворное влияние, чем аспирин, лед и коктейль с валерьянкой вместе взятые. И только потом доложил Уэверли о результатах инспекции банковских ячеек мадам Линг.
Илья с удовольствием посмотрел из своего кресла на растянувшегося во весь диван усталого и довольного Соло в халате, полюбовался не спрятанными в кои-то веки от чужих глаз кудрями и отправился спать.
Но стоило ему, только-только задремавшему, вытянуться во весь рост и поджать мерзнущие пальцы оголившихся ног, как на его стопе сомкнулись чьи-то зубы.
Илья резко сел на постели, выбрасывая вперед руку с зажатым в ней пистолетом.
Сидящий на полу Соло осторожно отвел ствол в сторону от себя.
- Ты опять? – невнятно возмутился Илья, забыв, что про кошачьи нападения напарнику не рассказывал.
- Опять? Впрочем, удержаться, действительно, трудно, - Соло чуть подался вперед, когда Илья шевельнул ногой под одеялом.
- Ты же сказал, что ляжешь на диване, - Илья сгреб свою постель, собираясь уйти на привычное место.
- Нет, я сказал, чтобы ты ложился на кровати. И я тоже лягу здесь, - Соло принес с собой подушку и теперь устраивал ее в изголовье. Потом он забрал подушку Ильи, взбил ее и положил рядом со своей.
- И как это понимать? – вот теперь Курякин точно и окончательно проснулся.
- Да, как угодно, – Соло снял халат, оставаясь в одних пижамных штанах, единолично завернулся в их общее одеяло и, придвинувшись к Илье, положил голову ему на колени, - но сначала погладь.
Утро началось для Курякина с ощущения жадных лап, наминающих его зад.
- Брысь, брысь, - он спросонок пихнул жмущегося к нему Соло, но тот не отставал и раскатисто урчал. Тогда Илья сам запустил ладонь в шелковые пижамные штаны и круговыми движениями помассировал низ поясницы Соло – за прошедшую ночь он обнаружил, как важно уметь правильно гладить напарника ли, кота ли. Вот и теперь Наполеон дважды сорвал мурчалку, а потом застонал, прогибаясь в спине.
Соло-Соло очень нравился Илье, но некоторые вещи допустимо делать только с человеком, которым Наполеон Соло, по счастью, себя считал.
читать дальшеУже к середине рассказа Ильи Соло вернул себе прежнюю хватку и выражение лица, а после задал уточняющие вопросы. Илья деликатно обошел вниманием некоторые моменты совместного проживания, а Наполеон сделал вид, что ему неинтересны эти подробности. Единственное, о чем он пожелал узнать досконально, были их роли в постели и реакция Уэверли. И снова Курякин только вскользь рассказал о нападении на книжный шкаф и домогательствах к водолазке. Детали доставки «питомца» до квартиры он опустил, как и историю с охотой на его пятки. На его взгляд получилось весьма складно – подумаешь, котик пришел поспать рядом. Подумаешь, наложил лапы на мягкое место. И впервые, конечно, впервые эти лапы пролезли за резинку трусов.
Соло хмурился так, как будто угадывал недосказанное, но, видимо, пока не желал узнать больше.
Когда он, даже не выпив утренний кофе, закрылся в ванной, Илья тихонько выдохнул, поздравил себя с успешным завершением задания и сам же себе ответил «служу Советскому Союзу». Но привычного удовлетворения после этого ритуала так и не наступило.
Пользуясь тем, что Соло занял ванную надолго, Илья решил прибрать за своим котом в последний раз. Когда он успел присвоить нахального, своенравного, где-то пугливого Соло-Соло, Курякин не смог бы ответить и просто прошел по комнатам, устраняя случившийся за ночь погром средних размеров. Он поднял опрокинутое кресло, вернул на диван заигранные подушки, положив их наименее рваной стороной вверх, закрутил до упора ручку шкафа, об которую Соло любил почесаться плечом, собрал обрывки вчерашней газеты и безуспешно попытался облагородить обои в «маникюрном» углу.
Теперь можно было не бояться за одежду и обувь, из которой Соло с упоением вытаскивал шнурки, теперь носки останутся там, где их положил Илья, а не перекочуют в тайник под кроватью. Теперь за готовку снова возьмется тот, у кого это действительно получается.
Илья выгреб половину содержимого своего чемодана из-под кровати и загрустил. Нет, дело было вовсе не в том, что большая часть вещей после «стирки» Соло пришла в негодность. Просто Курякин уже иррационально скучал по уюту и безобразию, которые появились в его жизни одновременно с питомцем. В последнюю неделю он старался думать о Соло как о человеке и сам не заметил, как привязался к коту. Проблема только казалась легко решаемой – еще не попробовав, Илья знал, что любое другое животное, настоящее, даже послушное и ласковое не сможет заменить ему Соло-Соло.
Тем временем Наполеон пересиживал в ванной даже по своим меркам, и на тихий стук, как и на зов не отозвался.
Неделю назад Илья не стал бы срывать запертую на хлипкий шпингалет дверь с петель.
Оказалось, Наполеон всего лишь заснул в теплой воде, и все у него было в порядке, пока чрезмерно заботливый напарник не нарушил его уединение. Он встрепенулся спросонок, схватился за пистолет и дважды продырявил злополучную дверь, впрочем, не задев при этом скрытого за ней Курякина.
- Это что еще за учения?! Или тебе регулярно требуется что-нибудь отрывать?
- Извини. Ошибся, - Илья выглянул из-за двери, оценил грозный вид стоящего по колено в мыльной воде голого Наполеона. Дуло пистолета было направлено Курякину в грудь – в третий раз ожидалось попадание.
Установив дверь так, чтобы она прикрывала проем и при этом не падала, Илья ушел на кухню с неясным чувством обиды. Соло все сделал правильно – мог бы даже не стараться мазать, он же не виноват, что Илье хотелось увидеть в ванной не его.
Агентская жизнь вошла в свою привычную колею, и Илья с Соло в деталях ознакомились с британским чувством юмора. В рамках подготовки к новой миссии один отращивал длинные волосы и ругался матом, а другой – усы, и в пяти известных Соло языках не нашлось достаточно емких нецензурных выражений, чтобы описать его муки при этом, так что он комбинировал идиоматические выражения, выдаваемые Ильей.
- Уэверли мог бы дать необходимые портреты пораньше, растительность уже была бы подходящей длины. А главное, я не сохранил бы памяти об этом, - Наполеон не собирался показываться в таком виде посторонним, тем более женщинам, поэтому безвылазно сидел в квартире и даже за продуктами посылал напарника, отчего страдал еще больше.
Оказалось, что макароны и готовая курица из соседнего ресторанчика, которыми они питались последнюю неделю к обоюдному, надо сказать, удовольствию – были верхом кулинарного таланта Ильи. Выросший на маминых борщах с котлетами и пайковой тушенке Курякин плохо ориентировался в лондонских магазинах и тем более на рынках. Он стыдливо забирал под кепку пшеничные пряди, которые должны были из русского превратить его в шведа, и не мог сосредоточиться на списке, составленном Соло.
В разное время Наполеон находил в сумках: две баварских колбаски и три килограмма моркови, одно среднее яйцо и две дюжины коричневых луковиц, живую утку, рыбу «второй» свежести и китайский сувенир – кошку с трясущейся головой. Кроме того рис всегда оказывался овсом, а картофель – свеклой.
Илья исправить ситуацию почему-то не мог, поэтому был очень благодарен Соло, который молча превращал любой набор продуктов в неизменно вкусное «рагу».
- Вот если бы мне надо было растить усы, а тебе волосы, - попытался разрядить обстановку Илья после очередного своего фиаско на рынке.
Соло, в рамках терапии гнева нарезавший огурцы кубиками, а помидоры треугольничками, оглянулся на него вполоборота, и Курякин сразу поверил, что тот неплох в метании ножей.
А жаль, что им не досталось такое распределение ролей – Илья согласился бы и вовсе не бриться, только бы еще раз увидеть Соло без бриолина. Котом Наполеон тоже требовал укладку – настойчиво вел Курякина к несессеру с туалетными принадлежностями и завывал до тех пор, пока тот не брался за расческу, а затем с недовольной миной осторожно трогал гладкие пряди. Но это бывало по утрам, вечерами же после душа довольный Соло-Соло обсыхал, развалившись на диване, (Илья то и дело поправлял на нем слишком много показывающий халат) и приобретал завораживающе курчавый вид. Так у агента Курякина появилась еще одна тайна – ему нравилось расчесывать своего напарника.
К сожалению, Наполеон Соло, находящийся в трезвом уме и здравой памяти не только не позволил бы прикоснуться в своим кудрям – он их даже не показывал, кажется, он и спал гладко причесанным.
Совместное проживание и раздельное чтение аналитических отчетов – между напарниками почти в буквальном смысле пробежала кошка, вернее, кот – конечно, были тем еще развлечением, но Илья не мог не заметить, что деятельный Соло после «возвращения» слишком много спит. И что было еще более для него странно, Соло мог заснуть в ванной, за столом на кухне, на диване с отчетом – словом, везде.
И это был только первый «звоночек».
Затем Илья застал его смакующим теплое молоко. Потом у Курякина стали поодиночке пропадать носки, которые неведомым образом находились потом под кроватью в спальне, единолично занятой Соло. И в завершении всего однажды за ужином Наполеон подавился салатом.
Илья отвлекся на газетную статью – Соло-Соло приучил его читать быстро, пока газета оставалась целой – и обратил внимание на напарника, только когда тот вдруг с хрипом отодвинулся от стола.
Прием Хеймлиха, любимый американцами, Курякин раньше проделывал только на манекене, однако с Наполеоном все получилось как нельзя лучше – кусок редиски вылетел на раз.
Вместо благодарности, а у них с Ильей с этим всегда было трудно, Соло обернулся в кольце не чужих ему рук и, дрожа, вцепился в Курякинскую водолазку.
А Илья его погладил, совершенно не ощущая неправильности происходящего.
Только через пару минут утешающих объятий Соло напрягся и очень спокойно попросил его отпустить.
После этого происшествия Соло стал еще раздражительнее, хотя, конечно, не позволял себе срываться на напарнике. Он приобрел привычку расхаживать туда-сюда по квартире, а когда становилось совсем невмоготу, вылезал по пожарной лестнице на крышу. В первую же такую вылазку у Соло появились визитеры, которые затем стали навещать его на дому и выпрашивать угощение.
- Ты всех окрестных котов собрал, - осторожно попенял Наполеону Илья, которого выводила из себя шерсть, липнущая к одежде и попадающая в пищу.
- Это кошки, - внес важное уточнение Соло, вокруг ног которого как раз вилась очередная поклонница.
И Илье, наконец, стало понятно, почему Наполеон ревновал неразборчиво ласкающихся к ним обоим «дам».
Коты впрочем, тоже вскоре объявились и, судя по тональности ора на крыше, вызывали соперника на бой.
Врачебная комиссия признала Соло годным к оперативной работе, и Илья не имел права не верить в обоснованность ее решения. Вот только «звоночков» становилось все больше.
Обнаружив однажды на своем диване окосевшего Соло с бокалом виски в одной руке и пузырьком валерьянки – в другой, Илья окончательно убедился в том, что галлюциноген оставил следы. Он, конечно, ничего не имел против Соло-Соло, но ему не хотелось, чтобы в ответственный момент на задании с ним вдруг оказался кот, а не агент.
Проблема же заключалась в том, что Наполеон категорически отказывался признать очевидное и попроситься в отпуск, а доложить о переменах в напарнике через его голову Илье не позволяла совесть.
Еще совесть напоминала Курякину, что не стоит радоваться неадекватному поведению Соло, но в этом вопросе Илья оставался к ней глух. Он ловил перебравшего коктейля «мартовский кот» Наполеона по крышам, куда тот уходил петь романсы, он не позволил повторить свой берлинский трюк с бельевой веревкой вместо троса и тихой лондонской улочкой вместо минного поля.
Совесть, заручившись поддержкой здравого смысла вторила Курякину, что прикрывать подобные выходки недопустимо. Но пьяный Соло позволял носить себя на руках и будучи уложенным в постель продолжал держаться за Илью, так что приходилось ненадолго ложиться рядом, чтобы не спровоцировать новый приступ бурной активности.
Илья не раз пробовал поговорить с Соло, убедить его повременить с работой, прийти в себя. Но Наполеон скорее согласился бы прослыть алкоголиком, чем котом.
Впрочем, после обещания Ильи «устроить вывод из запоя по-сибирски», Соло перестал злоупотреблять виски, но зато рассовал по всему дому стратегический запас валерьянки.
Необходимо было что-то придумать и быстро – болезнь планомерно набирала обороты.
Однажды за ужином Илья с изумлением отметил, что с его тарелки пропадают самые вкусные кусочки.
«Показалось», - и Курякин с надеждой помянул паранойю, рано или поздно настигающую каждого агента. – «Не показалось», - понял он, глядя, как Соло словно ненароком «стреляет» у него кусок мяса.
- Ковбой!
- Что такое? – церемонно осведомился Наполеон и промокнул губы салфеткой.
Вот как его такого обвинить в краже еды, а?
- Ничего, - поник Илья.
Прошло не более минуты.
- Ковбой! Это я себе отложил! – Курякинскому возмущению не было предела, он почти подошел к состоянию, в котором обычно кидался столами – Соло буквально из-под его вилки утащил пропитанный соусом кусочек.
- Я пробую, хорошо ли протомилось, - рассудительно укорил его жадность Соло.
- Отлично протомилось! – и Илья прикрыл свою тарелку от посягательств.
Но стоило только отвлечься, как Наполеон снова снял пробу с его порции.
Когда усы, наконец, приобрели приличный вид и позволили Соло выходить из дома, он первым делом отправился за продуктами сам и выиграл у Ильи ту обещанную банку рижских килек. Вторым делом Соло прошелся по магазинам мужской одежды.
- Это по какому случаю? – напряженно вспоминая ближайшие праздничные даты, спросил Курякин и развернул новую водолазку. Темно-серая, теплая – подходит по всем статьям.
- Считай это благодарностью за участие, - Соло стоял рядом, засунув руки в карманы очередных костюмных брюк. – Будет повод сменить твою старую, ты же ее не снимая, носишь, наверное, и спишь в ней, - добавил он с досадой.
Новая водолазка, в отличие от старой, не давила в горловине и не кусалась сквозь майку, в ней Илье было невероятно уютно, и это расслабляло. То есть подарок совсем не годился. Илья возвращался с прогулки и жалел, что такую замечательную вещь придется похоронить в чемодане.
Однако старой, привычной, дисциплинирующей советское сердце водолазки на месте не оказалось.
Илья ворвался в комнату Соло без стука и застал того сидящим на постели и «стирающим» несчастную пропажу.
- Отдай немедленно! – это была его последняя, поэтому Илья собирался даже драться за нее при необходимости.
- Нет, - секундный испуг прошел, и Соло, нагло щурясь, затолкал скомканную водолазку себе под рубашку. И руки на груди скрестил, готовый отстаивать украденное.
- На портянки порву! - взревел Илья и бросился в атаку.
Несмотря на необычную для него прыть Соло не удрал далеко, а, поняв, что попался, свернулся клубочком вокруг своей добычи. Илья долго валял его и переворачивал, пытаясь раскрутить «клубок», но Наполеон держался так, как ни одному американскому футболисту не снилось.
- Отдай, - требовал выдохшийся Курякин.
- Не отдам, - отвечали ему из «клубка».
- Отдай, а не то по заднице всыплю!
Угроза подействовала, и Соло немного «развернулся». Он взглянул Илье в глаза так, словно ему снова не давали красть куриные хрящики с края тарелки.
И у Курякина не поднялась рука.
Чтобы искупить свою вину Соло подарил ему еще пару водолазок благородного темно-синего цвета и попросил менять их почаще.
На свой страх и риск Илья напарника начальству так и не сдал. Он с содроганием следил за Соло, который окучивал мадам Линг, босса преступного синдиката. Но Наполеон сработал безукоризненно, и вскоре очарованная мадам сама предложила ему пари – ночь любви, если американский специалист по неоднозначным приобретениям докажет несостоятельность ее охранной системы.
Спустя двое суток после триумфа воровского гения Наполеона Соло обладатель этого гения упал через порог их с Курякиным квартиры прямо в заботливые объятия напарника.
- Мне нужен больничный. И лед.
Как только Соло пришел в себя, и у него перестали трястись руки, он сразу же сбрил чертовы усы, служившие афродизиаком для мадам. И, кажется, это оказало на него более благотворное влияние, чем аспирин, лед и коктейль с валерьянкой вместе взятые. И только потом доложил Уэверли о результатах инспекции банковских ячеек мадам Линг.
Илья с удовольствием посмотрел из своего кресла на растянувшегося во весь диван усталого и довольного Соло в халате, полюбовался не спрятанными в кои-то веки от чужих глаз кудрями и отправился спать.
Но стоило ему, только-только задремавшему, вытянуться во весь рост и поджать мерзнущие пальцы оголившихся ног, как на его стопе сомкнулись чьи-то зубы.
Илья резко сел на постели, выбрасывая вперед руку с зажатым в ней пистолетом.
Сидящий на полу Соло осторожно отвел ствол в сторону от себя.
- Ты опять? – невнятно возмутился Илья, забыв, что про кошачьи нападения напарнику не рассказывал.
- Опять? Впрочем, удержаться, действительно, трудно, - Соло чуть подался вперед, когда Илья шевельнул ногой под одеялом.
- Ты же сказал, что ляжешь на диване, - Илья сгреб свою постель, собираясь уйти на привычное место.
- Нет, я сказал, чтобы ты ложился на кровати. И я тоже лягу здесь, - Соло принес с собой подушку и теперь устраивал ее в изголовье. Потом он забрал подушку Ильи, взбил ее и положил рядом со своей.
- И как это понимать? – вот теперь Курякин точно и окончательно проснулся.
- Да, как угодно, – Соло снял халат, оставаясь в одних пижамных штанах, единолично завернулся в их общее одеяло и, придвинувшись к Илье, положил голову ему на колени, - но сначала погладь.
Утро началось для Курякина с ощущения жадных лап, наминающих его зад.
- Брысь, брысь, - он спросонок пихнул жмущегося к нему Соло, но тот не отставал и раскатисто урчал. Тогда Илья сам запустил ладонь в шелковые пижамные штаны и круговыми движениями помассировал низ поясницы Соло – за прошедшую ночь он обнаружил, как важно уметь правильно гладить напарника ли, кота ли. Вот и теперь Наполеон дважды сорвал мурчалку, а потом застонал, прогибаясь в спине.
Соло-Соло очень нравился Илье, но некоторые вещи допустимо делать только с человеком, которым Наполеон Соло, по счастью, себя считал.
@темы: Ё-моё
-
-
07.06.2016 в 14:01И мы искренне Илье верим!
становив дверь так, чтобы она прикрывала проем и при этом не падала
помидоры треугольничками
Это как?
Соло-Соло был очень дорог Илье, но некоторые вещи допустимо делать только с человеком, которым Наполеон Соло, по счастью, себя считал.
bistrick,
-
-
07.06.2016 в 14:45однако бедный Илья (водолазки чуть скомпенсировали моральный и материальный ущерб). И Соло (толпа кошек, и фиг поймешь, почему ты ревнуешь своего напарника к ним)). И только Соло-Соло всем доволен
хотя в итоге не только он доволен.
и это хорошо
-
-
07.06.2016 в 15:14-
-
07.06.2016 в 15:24Очень рада, что удалось восполнить недостачу!)
LeeLana, Наполеон просто осознал все плюсы хотя бы частично кошачьей версии и не смог устоять перед водолазкой, конечно)).
Расстановку ревности в человечье-кошачьем треугольнике вы поняли очень верно
muxoe_kuco,
Спасибо за отзывы!)
-
-
07.06.2016 в 15:54живую утку, рыбу «второй» свежести и китайский сувенир – кошку с трясущейся головой. Кроме того рис всегда оказывался овсом, а картофель – свеклой.
Соло, в рамках терапии гнева нарезавший огурцы кубиками, а помидоры треугольничками
- Отдай, - требовал выдохшийся Курякин.
- Не отдам, - отвечали ему из «клубка».
- Отдай, а не то по заднице всыплю!
Угроза подействовала, и Соло немного «развернулся». Он взглянул Илье в глаза так, словно ему снова не давали красть куриные хрящики с края тарелки.
И у Курякина не поднялась рука.
Ыыы, не могу-у-у!!! Так мило и при этом гомерически смешно)))
Прекрасные чуваки.
-
-
07.06.2016 в 16:24Бойтесь своих желаний, а то Соло может их исполнить)).
-
-
07.06.2016 в 16:26-
-
07.06.2016 в 16:32просочиться в невозможно узкую лазейку это уже из разряда про Винни Пуха
Илья: - Ты что, застрял?
Соло: Нет, я просто отдыхаю.
Спасиб)
-
-
07.06.2016 в 17:52А на фесте будете выкладывать?
-
-
07.06.2016 в 17:58-
-
07.06.2016 в 18:08-
-
07.06.2016 в 18:22А там ждут, надеются, страдают...
-
-
07.06.2016 в 18:23-
-
07.06.2016 в 18:52а если я просто ссылку дам? Если не возражаете?
-
-
07.06.2016 в 18:54-
-
07.06.2016 в 19:11-
-
07.06.2016 в 19:38-
-
07.06.2016 в 22:07-
-
07.06.2016 в 22:13-
-
08.06.2016 в 09:39-
-
09.06.2016 в 09:20-
-
09.06.2016 в 20:50Molly_Malone,
Возможно такой эффект достигнут благодаря тому, что я в процессе написания наглаживала своего котея))
Спасиб)
-
-
12.06.2016 в 19:18-
-
12.06.2016 в 19:22-
-
12.06.2016 в 20:37-
-
12.06.2016 в 20:39Я умный, я даже не возьмусь (с)
-
-
25.06.2016 в 11:50представляется не абстрактный кот, а вполне конкретный Соло)
-
-
25.06.2016 в 21:32-
-
26.06.2016 в 09:36-
-
26.06.2016 в 14:19